Фотография: молчание образа, архив, свидетельство, место

Во второй теме курса были показаны возможности работы художника с темой травмы. Со стороны эстетической теории искусство травмы изобретает новый язык — говорит о том, о чем нельзя говорить, но и невозможно молчать. Существует ли нечто общее между фотографией и травмой?

Фотография, а за ней и кино, связаны с реальностью напрямую как индекс, поэтому можно сказать об особой специфике этих средств выражения в отношении к травме. Уникальная близость к тому, что было, сближает фотографию и травму.
Ролан Барт отмечает, что «изображение — не реальность, но оно является её точным аналогом <...> Так выясняется своеобразный статус фотографического изображения — это сообщение без кода».

Это означает, что смысл фотографии буквален, фотография неотделима от своего референта. Она — чистый денотат, обозначение того, что содержится в снимке. В свою очередь травма содержит в себе смысл произошедшего, но смысл дан целиком, и потому из-за его превышающего воздействия на человека он не был познан. Фотография традиционно связывается со свидетельством о прошлом, симптомы травмы свидетельствуют о случившемся невыносимом опыте.

Барт обозначил взаимосвязь фотографии и смерти: останавливая движение жизни, она обездвиживает время, умерщвляет тело, она — агент смерти. В свою очередь травма рождается тогда, когда происходит столкновение человека с радикальным опытом, в том числе опытом смерти. Прошлое и настоящее, присутствие и отсутствие соединяется в моменте, когда мы смотрим на фотографию. Она указывает нам на утрату прошлого, которое больше никогда не повторится.

Одновременно с этим фотографический образ, будучи свидетельством, служит защитой воспоминания от забвения, образует пространство, в котором встречается прошлое и настоящее, прошлое возникает снова и снова. Так же и травматическое событие повторяется в сновидениях и психопатологических симптомах, непрерывно указывая на событие, которое невозможно забыть.

Вторая тема курса показала различные теоретические подходы в работе с непредставимым. Предлагается рассматривать его в традиции проблематики прекрасного и возвышенного, изобразимого и непредставимого.
Согласно Лаку-Лабарту, образ катастрофы становится представлением без представления, или, следуя логике Лиотара, содержит в себя указание на непредставимое. В контексте связи фотографии и травмы будет продуктивно размышление философа Жака Рансьера. В статье «Существует ли нечто непредставимое?» он предлагает рассматривать такое искусство в контексте нового эстетического режима, не прочерчивая границу между понятиями «представимым» и «непредставимым», которые остаются в изобразительном режиме.