История. Память. Травма

План темы:

1. Освобождение прошлого. Jetztzeit
2. Множественный характер травмы
3. Психологическая травма
4. От индивидуальной к коллективной памяти
5. От коллективной памяти к истории
6. Дать памяти место
7. По ту сторону единичности
8. Стратегии преодоления прошлого

В своих незавершённых «Тезисах о философии истории» немецкий философ Вальтер Беньямин интерпретирует картину Пауля Клее «Angelus Novus». Он обнаруживает в ней образ Ангела истории, стоящего лицом перед руинами прошлого. Шквальной ветер прогресса не даёт ему собрать эти обломки, и они поднимаются к небу. «Тезисы» были написаны в 1940 г., в «полночь истории», когда катастрофа XX века уже началась. Беньямин будто чувствовал, чем обернётся для всего человечества Вторая мировая война, радикально разделившая историю и культуру на «до» и «после». Во многом причины появления тоталитарных режимов связывают с прогрессистским мышлением и рационализацией жизни общества.

Сейчас мы, словно этот Ангел истории, стоим на руинах утопий прошлого, но уже не лицом, а спиной. Нам кажется, будто обломки уже не поднимутся под шквалом ветра, что прошлое миновало нас, ведь «это больше не повторится». Кажется, что мы вновь охвачены идеей будущего, современная наука и стремительное развитие технологий как будто бы способствует этому. Вместе с тем не всё прошлое имеет такой бесконфликтный облик. Более того, никакое прошлое не затвердевает окончательно.
В «Тезисах» содержится мысль об «освобождении прошлого». Беньямин пишет:

Образ истории для Беньямина — не последовательно разворачивающийся нарратив, или стрела времени, а скорее — «негомогенное время». Это время, «наполненное актуальным настоящим» (Jetztzeit). В нём могут обнаруживаться прерывания и разрывы, которые философ называет «моментами опасности».

То есть эти моменты опасности — своеобразные точки бифуркации, развилки истории, когда время сжимается, и возникает потенция освободить все силы прошлого.

Но зачем и для кого необходимо это освобождение?

Для Беньямина освобождение прошлого напрямую связано с победой революционных сил, и, что было чрезвычайно важно на момент написания «Тезисов» — антифашистского движения. Если продолжать эту мысль, можно сказать, что если произойдет победа угнетённого класса, все жертвы прошлого (жертвы предыдущих восстаний и революций) будут иметь смысл, они были не напрасными. Если же господствующий класс победит, угнетённые потерпят поражение, значит, мёртвые погибли зря. «Враг, если он одолеет, не пощадит и мёртвых. А побеждать этот враг продолжает непрестанно». — пишет философ.

Для Беньямина прошлое всегда незавершено, мёртвые не мертвы по-настоящему. Каждое последующее поколение имеет «слабую мессианскую силу», чтобы осуществить освобождение в момент кризиса.

Если расширить размышления Беньямина уже в контекст случившихся трагических событий XX века — двух мировых войн и связанного с ними невиданного ранее, тотального насилия — то можно предположить, что травматическое прошлое, мучительные воспоминания которого пытаются включить в общий линейный нарратив, сюжетно оформить, или вовсе оставить в пространстве молчания, лишается возможность быть освобождённым.