II – Маскировка

Отметим, что смысловой ход вышеописанной детской игры уже является метафорой такого феномена, который называется постправда или же постистина (от англ. – «post-truth»). Префикс пост- используется не для обозначения того, что происходит после события, вопреки его классическому употреблению, а для обозначения «принадлежности тому времени, когда предшествующее ему понятие считается неважным или ненужным». Итак, когда мы говорим «политика постправды», мы имеем в виду «время, когда истины и факты теряют своё значение». В 2016 году именно это слово Оксфордский словарь признал самым актуальным, значимым и популярным 3. Согласно словарю, слово постправда «описывает или обозначает обстоятельства, при которых объективные факты являются менее важными при формировании общественного мнения, чем призывы к эмоциям и личным убеждениям» 4.

И здесь мы предлагаем обратиться к комиксу, который наглядным образом отследил парадигмальный сдвиг в новой и новейшей истории:

1. «Я думаю, следовательно я существую» (философия Нового времени по Рене Декарту).

2. «Я верю, следовательно, я прав» (философия постправды).

В последнем утверждении мы считываем апелляцию к личным убеждениям, не к рацио, но чувствам, как одним из единственных условно рабочих инструментов в мире постправды. К этому тезису оказалось близким высказывание Жан-Жака Руссо «Я чувствую, следовательно, я существую», в котором он переосмыслил озвученную Декартом достоверность.

Мы долго думали, какое из определений слова «постправда» привести, ибо хотя термин уже устоявшийся, но его вечно мутирующий характер сам задаёт ему одну из точных характеристик. Поэтому, продолжая наш метафорами начавшийся диалог, мы решили уточнить его, оперевшись на найденный анекдот из статьи Сергея Исполатова5 на пространствах социальной сети Вконтакте:

«Два политогога разговаривают:

— Слушай, ты понимаешь, что вообще происходит?

— Тебе объяснить?
— Да нет, объяснить я и сам могу. Ты понять можешь?»

Опечатка в диалоге или намеренное использование вместо слова политолог «политогог», чего-то среднего между политиком и демагогом, описывает определённую степень невозможности адекватного рассуждения и анализа всего происходящего на современной политической сцене.

Наш разговор лишь опосредованно касается понятия постправды, в логово которого мы будем заходить через искусства визуальные. Обращение творцов к маскировке как к художественному методу, в первую очередь, исходит из симулятивности современного мира, в котором ведутся гибридные войны, где проверенная и не очень информация подаётся горячей в режиме нон-стоп и уже совершенно непонятно кто и какую роль играет в мировом театре абсурда. В контексте всего происходящего заход через феномен постправды – это про растворение в информационных потоках и характер информации об объекте, подверженный полупроявленному или даже искажённому состоянию. Расставляя пометки, контрапункты и паузы на воображаемой ментальной карте, мы попробуем проследить как этот ритмический рисунок повлиял на наше восприятие мира.